Он не хотел этим заниматься. Создавать нечто живое из кучи металлолома казалось ему дикостью. На этом настояли родители. «Ты сможешь обеспечить нам безбедную старость», – заявляли они, втаптывая в шершавый пол его чувства. Ты знала об этом, поэтому всегда остро ощущала вину за свое существование. – Прости, – в очередной раз повторяешь ты, пока он возится с чертежом, спрятав под листами ватмана тексты песен. – Правда, мне очень жаль. – Ох, Т.И.! – он откидывает карандаш в сторону, переводя на тебя раздраженный взгляд. – За что? Извиняешься за вину родителей? Или, может быть, за то, что у тебя не было выбора так же, как и у меня? Эти слова откликаются где-то внутри почти живого организма. Ты хочешь заплакать, но не можешь. – Спасибо, – на этот раз шепчешь ты. – А это за что? – Намджун не понимает, но у него внутри тоже все не на месте. Ему кажется, что он пытается раскрыть ту часть ваших отношений, которую вы тщательно скрывали. От самих себя. – За то, что ты все равно рядом, – он неловко краснеет, когда ты обнимаешь его. Джун знает, о чем ты: он мог оставить тебя грудой брошенного металла, но не сделал этого. Он не хотел заниматься созданием людей, но был безмерно счастлив, что создал именно тебя.
Oops! This image does not follow our content guidelines. To continue publishing, please remove it or upload a different image.
